Тревожат воспоминания тех лет

Я родилась за два года до начала войны в столице автономной республики Немповолжья, городе Энгельсе  (Саратовская область), в семье железнодорожника. Мое свидетельство о рождении написано на русском и немецком языках.

   Тревожат  воспоминания тех лет      

 Я родилась за два года до начала войны в столице автономной республики Немповолжья, городе Энгельсе  (Саратовская область), в семье железнодорожника. Мое свидетельство о рождении написано на русском и немецком языках. Когда началась война, мой папа, Александр Иванович Аникиенко, работал начальником вагонного участка. Мама, Клавдия Никитична, воспитывала троих детей (брата, сестру и меня) и ожидала рождения четвертого ребенка. Младшая сестренка появилась на свет 28 мая 1942 года. Мама была грустной, строгой и всегда в работе.

    Когда началась битва под Сталинградом, немцы с особой ожесточенностью громили железнодорожный мост под Саратовом, обеспечивавший доставку к местам сражений солдат, боевой техники, снарядов, продуктов питания и почты. Маршрут вражеских самолетов пролегал над нашим небольшим одноэтажным деревянным домом, крыша которого после бомбежек напоминала дуршлаг. Папа с утра до ночи пропадал на работе, нужно было постоянно устранять повреждения на железной дороге. Нашим единственным надежным защитником был старинный дубовый раздвижной стол, под которым мы все вместе с мамой прятались. Она потом вспоминала, что дети, сидя в «укрытии» под столом, плакали и голосили: «Мама, моя ножка высовывается из-под стола!». Ближе к концу Сталинградской битвы  стали прятаться в вырытой мамой и 11-летним братом  траншее за сараем. Там нас с воздуха увидеть было невозможно, так как навес сарая и деревянные щиты  этого строения тщательно скрывали наше убежище.

       Неожиданно папу призвали в армию и отправили на фронт. Но потом, разобравшись, что его нельзя было снимать с ответственного ремонтного участка, к нашей великой радости вернули домой.

      Запомнились постоянный страх и мучивший днем и ночью голод. Мама, чтобы отвлечь нас от мыслей о еде,  успокаивала: «Идите, поиграйте еще немного, скоро сядем кушать!». А как мы визжали от радости, когда вместо одного маленького, тоненького кусочка хлеба мама давала добавку – еще четвертинку. Это потом уже сообразили, что она свой кусочек хлеба резала на четыре части и раздавала нам. Еще помню, как  она иногда устраивала детям праздники: сажала за стол, давала по кусочку хлеба  и сыпала в блюдце каждому по чайной ложечке сахарного песку. Этого никогда не забыть.

          Закончилась война. Вместе со всеми наша семья пришла в парк культуры, где гремела музыка, пели и плясали люди. А мы с опаской осматривались, боясь, что опять прилетят немецкие самолеты и будут стрелять. Страх невозможно было побороть, он преследовал нас, детей,  многие годы.

           Чтобы отвлечь от воспоминаний о войне, мама переключила наше внимание на заботы  по дому. Она уже работала бухгалтером, брат уехал учиться в техникуме, все домашние дела легли на мои и старшей сестры плечи: мыли полы, убирали квартиру, стирали белье, пололи и поливали грядки, пилили и кололи дрова, топили печку. В свободное от учебы и работы время вышивали. Красивые шторы, скатерти и салфетки – все было плодом нашего труда. Тогда (это уже немногие помнят) обучение  в 8–10-м классах оплачивали родители. В летние каникулы мы зарабатывали деньги, которых хватало на школу и на покупку одежды, – пропалывали лесопосадки вдоль железнодорожного полотна. Когда продукты получали по карточкам, мы с сестренкой поочередно занимали пораньше очередь в ларек, чтобы успеть все получить и не опоздать на уроки. Родители наши были трудоголиками и нас воспитали подобными себе.

       До сих пор не могу спокойно вспоминать о том времени – голод и страх оставили в моей  в душе неизгладимый  след.

                                                                                                                               Л. А. Никитина

Поделиться

поделиться: