Челябинская актриса и телеведущая ушла в благотворительность
В разгар эпидемии, когда становится понятно, что онкобольные дети Челябинской области проведут взаперти в больничных палатах больше полугода, Наталья Широкова придумывает «праздник под окнами». Собираются больничные клоуны, праздничное агентство привозит мультяшных героев, перед больницей выстраивается оркестр. А в каждом окне больничного корпуса – дети, все с бинтами и капельницами, но танцуют и подпевают.
Шесть лет назад челябинская телеведущая и актриса театра-студии «Манекен» Наталья Широкова пришла в благотворительное движение помощи онкобольным детям «Искорка Фонд». Начала проводить праздники в онкогематологическом отделении областной детской больницы. Потом собрала команду больничных клоунов, организовала волонтеров для творческих занятий с детьми, привлекла спонсоров для покупки игрушек.
В больницу стали привозить столько игрушек, что врачи на обходе смеются: не палата, а детский сад. А потом наступил момент, когда дети перестали воспринимать больницу со страхом. «Мам, а когда нам в больницу ехать, я на праздник хочу», — обычный вопрос челябинского малыша, который борется с раком.
— В «Искорка Фонд» ты работаешь с января 2014 года. Как мог случиться такой крутой поворот — от актрисы и телеведущей в благотворительность?
— Да, я спокойно относилась к славе всегда. Наоборот меня напрягало, когда тычут пальцем: смотри, «Маруся» идет. Нет, я не «оттуда», поэтому не извлекала ничего для себя из тех своих привилегий, не пользовалась славой своего телевизионного персонажа. Потом немного жалела об этом, но недолго.
— Ты — фандрайзер крупнейшего НКО Челябинской области, директор театральной студии, секретарь Ассоциации студенческих театров России, руководитель проекта «Больничные клоуны». Еще ты руководишь волонтерами, играешь в театре, все время учишься, учишь других. То у тебя челлендж, то конференция больничных клоунов Урала. Тебе куда столько?
— Мне мало. Это всегда так было — я хочу много успевать и много жить. И все время переживаю, что не успеваю ничего.
— Ты во сколько сегодня легла спать?
— В три часа ночи, но это неважно. Я люблю спать, но не могу — все хочется успеть. Я вообще люблю вязание, фильмы, книжки — но на это все меня не хватает. Я даже больше всего на свете не люблю дороги, когда надо тратить время на то, чтобы добираться на работу и обратно. И вот представь, как хорошо мне на самоизоляции.
— Представляю — ты все время работаешь.
— Нет, я не вижу это так. Потому что мне нравится все, чем я занимаюсь. Мне хочется еще больше ставить детских спектаклей. Я люблю сама играть. Очень! Когда я пришла в «Искорку», я думала, что никогда не оставлю театр-студию «Манекен», где я играю. То есть по вечерам я из фонда шла в студию. Правда, сейчас у меня в театре остался только один спектакль, к сожалению.
— А что ты любишь в театре, если не славу?
— Я там столько получаю энергии! Вот даже в больничной клоунаде я остро ощущаю этот момент, когда «причиняю счастье». Есть такая фраза в спектакле «Город картонных часов» - «Пускай у вас слезы от хохота льются, я очень люблю, когда люди смеются».
Я даже с психологом обсуждала эту тему, почему меня глючит, когда люди страдают. Я сама очень редко плачу. И она говорит: «Наташа, вы загнали себя в тупичок. Нельзя так, надо плакать, нельзя убрать совсем эту часть жизни». А у меня, правда, ощущение, что я вырезала из жизни этот кусок — переживания.
Психолог спрашивает, как я хожу в больницу к онкобольным детям, которым там все время плохо, чувствую ли я там сострадание. Да, конечно, и сострадание, и слезы, но я тогда представляю себя супергероем, который пришел спасти, и у меня это ощущение всегда сильнее, чем страдание. Это мне помогает в больничной клоунаде — я умею «закрыться» в момент работы с тяжело больным ребенком, чтобы не зарыдать прямо при нем и при его маме. Когда я выхожу из палаты, я иногда плачу. Но если ребенок улыбнулся… Ему плохо и больно и надоела больница, но он улыбнулся — то все, это для меня главный результат, за которым я снова пойду в больницу. То же самое в театре, если зритель реагирует на мою роль или на мой спектакль – это так кайфово.
Мне кажется, я просто занимаюсь тем, чем хочу заниматься. А в «Искорке» у меня есть все возможности, там я могу вообще все реализовать.
— Все любят твои истории из больничной клоунады. Расскажи!
— Захожу в палату в образе клоуна. На кровати мальчишечка лежит, мамы в палате нет, она вышла куда-то… Я говорю: «Привеет! Ну, как у тебя дела». А он по-взрослому смотрит и тихо так говорит: «Плохо». Спрашиваю: «Болит?» Он рассказывает, что у него третий день температура 39°. Я говорю: «Хочешь, я выброшу твою температуру в окно?». И он так же серьезно говорит: «Хочу». И мы берем температуру и выбрасываем в окно, и потом сидим с ним тихонько.
Еще люблю истории с врачами — жаль, мы с ними почти не работаем. Онколог областной больницы Сергей Геннадьевич Коваленко — очень серьезный, не уверена, что раньше видела, как он улыбается. И вот мы как-то с клоунами шалим в больничном коридоре, дети вокруг нас хохочут, мы дурим - просто на голове стоим. И я вижу краем глаза, Сергей Геннадьевич идет — и начинаю с детьми про врача импровизировать, что-то вроде: а вот идет врач, он очень строгий… И смотрю, Сергей Геннадьевич отвернулся от нас, в усы улыбается — вроде как рассмешили мы его. Ну, вот от такого врача улыбка дорогого стоит.
— Ради чего ты бы бросила свою разноплановую деятельность? Есть такая мечта, самая главная?
— Все, чем я занимаюсь, мне дорого. Сейчас самое серьезное — это фандрайзинг в фонде, это большая часть моей работа. Но так как мне все время задают этот вопрос, я недавно села и подумала, что самое у меня любимое. И поняла, что это постановка детских спектаклей.
— Ты создала в Челябинске инклюзивную семейную театральную студию «Добрая история». Она сразу получила поддержку Фонда президентских грантов. Расскажи, как студия будет помогать онкобольным детям?
— Студия задумана как инклюзивная – в ней занимаются здоровые дети и дети, у которых за спиной годы жизни в больнице. Сейчас идет подготовительный этап перед постановкой спектакля. С онкобольными детьми занимаются арт-терапевт, гештальт-терапевт и мастер ролевой игры, чтобы выявить, какие существуют проблемы. Детей также ведут два психолога, они формируют некие задачи – на что по каждому ребенку надо обратить внимание.
В целом у детей, прошедших лечение в онкоцентре, после нашего благотворительного спектакля должна быть уверенность в том, что они такие же, как все дети, их принимают и любят так же, как других. Потому что после долгой изоляции в больнице они разучились общаться, потеряли ощущение себя в социуме, потеряли сам навык социализации. Многие, особенно это касается детей постарше, за время болезни стали слишком взрослыми. И мы, по сути, возвращаем ребенка туда, где он был до болезни — в обычное, нормальное детство.
— Рак у ребенка — это травма для всей семьи. И в вашем спектакле будут играть и родители тоже. С ними тоже сработает этот терапевтический прием?
— Еще как сработает, театр — это волшебная штука! А мы делаем его доступным для обычных людей. Дети и родители выйдут на большую сцену, будет много зрителей, будут настоящие декорации. Потом мы поедем на гастроли, актеры будут участвовать в пресс-конференциях, их будут показывать по телевизору. То есть обычные семьи будут выходить на сцену и получат признание!
Поделиться
поделиться:
Жители села Белово ждут, когда медпункт торжественно откроют. Работы близятся к завершению — сейчас здесь благоустраивают территорию и устанавливают ограждение.
Известный артист и режиссер приедет на Южный Урал по приглашению депутата Госдумы от Челябинской области Яны Лантратовой. Федеральный парламентарий надеется, по возможности, организовать в Челябинске творческий вечер со знаменитостью.
По мнению федерального парламентария Яны Лантратовой, российскому образованию не хватает системности. Поэтому депутат от Челябинской области предложила разработать стратегию образования Российской Федерации. Работа над документом уже началась.
