С удивлением и недоумением прочитал в одном издании предупреждение: «Редакция за содержание и достоверность материалов ответственности не несет».\
Хочу по этому поводу привести три случая из собственной практики.\
\
И ответственность, и действенность Три случая с одним сотрудником С удивлением и недоумением прочитал в одном издании предупреждение: «Редакция за содержание и достоверность материалов ответственности не несет». Хочу по этому поводу привести три случая из собственной практики. И в снег, и в ветер Как–то в конце декабря 1966 года наша газета опубликовала гневное письмо жителя Магадеево С. о том, что ему не регулярно доставляют почту, а некоторые журналы до него вообще не доходят. А сразу после Нового года из районного узла связи пришло опровержительное письмо. Меня, работавшего в редакции литсотрудником лишь четвертый месяц, вызвал шеф. — Завтра же побывай в Магадеево, проверь, а послезавтра с утра доложишь. — Так ведь, Виктор Георгиевич, мороз, метель, автобусы не ходят... Но Сакович уже звонил начальнику узла связи и предупредил: — Завтра корреспондент приедет, пусть и почтальонка будет на месте... ...В пять утра я, укутав лицо в поднятый воротник «москвички», то шагал, то пробирался через заносы по не асфальтированной тогда еще дороге, надеясь все же на «попутку». Как бы не так, добрые–то люди и собак со двора не гнали. ...В общем, к назначенному часу добрался до конторы совхоза. В кабинете парткома выпил пару стаканов горячего чая. Там же выдали во временное пользование тулуп и валенки. У крыльца уже ждали возница, лошадь, сани — снова в путь. ...Разговор с автором письма длился минут 15–20. Оказалось, что в отсутствие С. его жена вынимала почту из щели в заборе («ящика» не было) и складывала в укромное место. Обратный путь повторился с точностью до наоборот. В конторе совхоза сдал тулуп и валенки, натянул свои войлочные ботинки... «Попуток», конечно, не было... Вся публикация, вместе с официальным извинением редакции, заняла 78 строк. Кто стал красным? Надо сказать, что в редакции всегда существовало и поныне есть непреложное правило проверять все приходящие материалы, особенно критические. Но, как говорится, «и на старуху...». ...Письмо из Ларино, было редактором В. А. Орловым отписано мне, как заведующему соответственным отделом, который я только что принял, вернувшись в редакцию после армейской службы. Тема его — хамство начальника, стиль известного нам автора так и просили себе рубрику «Фельетон». Надо было бы съездить, уточнить кое–что. Но редакционный УАЗик стоял в ремонте, типография срочно требовала досыла... Короче говоря, все уточнения с автором письма и оскорбленной по телефону начальником М. женщиной, по жалобе которой оно было написано нашим селькором, сделал по телефону. С самим М. поговорить не удалось, поскольку он уехал в дом отдыха. Но было письмо, были подтверждения, а тут еще знакомый агроном из совхоза забежал «на сигарету» и сказал, что сам слышал, как из кабинета М. в телефонную трубку несся отборнейший мат. Вот это и дало концовку моему опусу. Почти сорок лет прошло, а я, не заглядывая в подшивку, цитирую ее дословно: «Говорят, после этого разговора телефон в кабинете М. из белого стал красным, каким и остается...». Недели через две на заседании бюро райкома КПСС красным от макушки до пяток стоял автор опуса, когда выяснилось, что оскорбленная гражданка разговаривала по телефону не с начальником М., а с его шофером, бывшим в подпитии... От серьезного партийного взыскания меня спас тогда сам М., первым горячо выступившим в защиту «молодого корреспондента». Ну, а по служебной линии досталось сполна. По редакции был издан соответствующий приказ, ужесточающий ответственность за проверку материалов, а строгий выговор, который «вкатил» редактор вкупе с лишением квартальной премии, носить пришлось вплоть до перевода на должность ответственного секретаря. «Посодействуйте в...» Такое отношение к выверке материалов, поступающих в редакцию, не говоря уж о собственных, во многом способствовало формированию доверия к «Колосу». А очень многие видели в газете помощника в разрешении личных, общественных, производственных проблем. Дело в том, что до начала недоброй памяти «реформ», каждый руководитель предприятия и пр., в адрес которого была направлена критическая публикация, обязан был через газету дать ответ: признают ли в коллективе критику справедливой или нет, если да, то сообщить по существу, что сделано по устранению отмеченных недостатков. И чуть ли не в каждом номере газеты (или же в месячной подборке) присутствовали рубрики: «Колосу» ответили», «По следам наших выступлений» и аналогичные. Отвечать через газету обязаны были и те, кому (без публикации) мы направляли жалобы граждан. На этот случай была рубрика «Хотя письмо не опубликовано». Из редакции «должникам» направлялись официальные «напоминания», делались запросы и т. д. Ну, а для тех руководителей, которые все же пытались игнорировать газету, или отделывались отписками, была заведена еще одна: «Отписались. Отмолчались. Отговорились». И те, кто попадал в эти «ТРИ О», заранее готовились держать ответ на бюро райкома, а в лучших случаях на заседании райисполкома, либо в комитете народного контроля. По сему поводу такой анекдот был. Встречает инструктор райкома знакомого начальника у дверей зала заседаний и спрашивает: — Ты чего здесь? — Да вот, на бюро слушать будут, что газете не отвечаю. — Да за это не слушать, а «драть» тебя будут. Тоже мне, соловей нашелся. Но не приведи Господь, если в каких–то «критиках» выявлялись неточности, и того хуже не верная трактовка фактов! Как бы то ни было, а обращение за помощью в газету (если оно было обоснованным!) давало почти 100 % гарантии положительного результата. Но это имело и обратную сторону. В конце восьмидесятых, когда автор был редактором (должность главного редактора была введена в 90–х), наши отделы были завалены письмами, суть которых выражена в подзаголовке данной части. И был даже анекдотический случай. В кабинет вошел мужчина и подает листок бумаги, на котором несколько строк о том, что Уйский комбинат бытового обслуживания затягивает ремонт их стиральной машины и просьба «пропечатать». Спрашиваю, когда машину в ремонт сдали? Услышав ответ, был рад тому, что уже сидел. — Да жена с сыном сейчас и сдают. — Так, что же Вы...! — А так быстрее сделают... Тогда я просто указал посетителю на дверь. * * * ...Но года два–три спустя уже критикуемые стали «указывать на дверь» нам, газетчикам, а потом и вообще некоторые руководители перестали предоставлять, какую–либо информацию и допускать на свои объекты — «коммерческая тайна». Журналисты «реформируемой» России (по числу их убийств) возглавили рейтинг опасных гражданских профессий. Слава Богу, в нашем районе до крайностей не дошло. И мы продолжаем плодотворно сотрудничать со всеми, кто этого желает. К нам по–прежнему обращаются за помощью и, по мере своих (многократно урезанных) возможностей, мы ее оказываем. И наш коллектив, уверен, никогда не пойдет на то, чтобы прикрываясь «неответственностью» подменять критические материалы–клеветническими, а резкую оценку деятельности отдельных лиц — оскорбительной. Мы никогда не возьмем себе прерогативу суда назвать человека вором, расхитителем и пр. Мы отвечаем за содержание и достоверность своих материалов и надеемся, что, и действенность их вернется. В. Власов (В. Владимиров), зам. гл. редактора, редактор отдела социальных проблем.
Поделиться
поделиться:
Артисты шапито меняют выступление, ориентируясь на реакцию зрителей
В Челябинской области прошел Всероссийский литературный форум РыжийФест и Южно-Уральская книжная ярмарка. На встречу с южноуральскими читателями приехали многие известные авторы. Например, Леонид Юзефович представил южноуральцам новый роман «Поход на Бар-Хото», а Ульяна Бисерова — книгу о геноциде в Руанде. Особое внимание на фестивале было уделено детской и подростковой литературе.
С 27 по 29 сентября в Челябинске проходит литературный форум РыжийФест. Одним из главных его участников стал писатель Леонид Юзефович. Став гостем проекта «Большая редакция» медиахолдинга «Гранада Пресс», он поделился своими впечатлениями о Челябинске, сравнив его с одним из трех русских богатырей, изображенных на картине Виктора Васнецова.