Наркоманов в Южноуральске много. И официальная статистика здесь совершенно ни при чем. Вот, я стою у овощной палатки, а он стоит в метре от меня и, как говорят сами наркоманы, втыкает. То есть человек «завис», смотрит в одну точку, особенным таким жестом почесывает щеку. Он совсем недавно укололся, что-то заставило его выползти на улицу. Но куда-то идти сейчас он не может. Ему 18 или около того, синие джинсы, толстовка с яркими буквами. Наверняка, где-то учится, есть семья. Его отпустит через некоторое время, и он будет двигаться и говорить. Но сейчас он стоит, и пустота крепко держит его – кайфом, кайфом, о котором я могу только догадываться.
Наркоманов в Южноуральске много. И официальная статистика здесь совершенно ни при чем. Вот, я стою у овощной палатки, а он стоит в метре от меня и, как говорят сами наркоманы, втыкает. То есть человек «завис», смотрит в одну точку, особенным таким жестом почесывает щеку. Он совсем недавно укололся, что-то заставило его выползти на улицу. Но куда-то идти сейчас он не может. Ему 18 или около того, синие джинсы, толстовка с яркими буквами. Наверняка, где-то учится, есть семья. Его отпустит через некоторое время, и он будет двигаться и говорить. Но сейчас он стоит, и пустота крепко держит его – кайфом, кайфом, о котором я могу только догадываться.
Судьба моя журналистская толкнула меня на изучение проблемы наркомании давно. Наркоманы – они разные, я их делю на группы. Есть взрослые люди, курящие «траву» время от времени. Они зависимые, но они живут. Да, постепенно качество их жизни ухудшается, но за счет близких они могут продержаться довольно долго. Некоторые срываются на героин, и тогда они несутся под уклон быстро.
Молодые наркоманы, даже если они начинают с «травы», все равно становятся героиновыми. Молодые быстро становятся асоциальными, пытаются бросать – почти всегда безрезультатно, пытаются создавать семьи – всегда безрезультатно, приобретают ВИЧ, гепатит. И умирают. Умирают от гепатита, в авариях, в поножовщинах. Иногда сводят счеты с жизнью сами. Некоторых, к счастью, успевают посадить за распространение, в заключении человек «переламывается насухую» (то есть переживает абстинентный синдром без всякой медицинской помощи), после чего может и отказаться от наркотиков.
Есть барыги, которые торгуют для того, чтобы у самих доза была. Такие знают все уловки, помогающие избежать ответственности. Они, как правило, колются относительно «чистыми» наркотиками (то есть без примесей, которые применяют для увеличения количества наркотиков), дольше живут, потому, что соблюдают хотя бы элементарную гигиену. Умеют снижать себе дозу, то есть сами приходят в больницу, где им помогают пережить абстинентный синдром, после чего кайф получают от значительно меньшей дозы наркотика.
Но в итоге наркотики убивают всех наркоманов. Никто еще не дожил до старости и не умер естественной смертью.
Молодые наркоманы – это дикие стайки. Сначала найти, потом принять, потом расползтись по углам. И снова… Кто-то из них становится барыгой, кто-то умирает, кто-то садиться.
Их много. Больше, чем кажется. И все они – то будущее, которое должно будет платить пенсии своим родителям, строить дома и дороги, рожать детей, руководить страной. Будущее, которое никогда не наступит.
Наркотрафик
Откуда в Южноуральск попадают наркотики? Основных пути два – Казахстан и Екатеринбург. Ну, с Казахстаном все более или менее понятно. Через границу в фурах, машинах, сумках едут наркотики. Они начинают оседать партиями в городах, которые стоят на трассе. А оттуда расползаются дальше. Южноуральск стоит на трассе.
В Екатеринбург два раза в неделю прилетают самолеты из Таджикистана. В них-то, как правило, и прилетают наркокурьеры. Раньше они в наглую вшивали героин в одежду, а то и просто везли в сумках. Теперь – часть глотает и везет в желудке, а часть, как бы это поприличней объяснить… вводит в прямую кишку. Этих наметанный глаз таможенника узнает по походке. Поэтому, теперь курьеры в основном провозят героин в желудке. Были случаи смертей из-за передоза, когда контейнеры с героином лопались внутри курьера.
В любом случае каждый героиновый наркоман должен знать: прежде, чем героин попал в его наркоманские руки, он побывал в кишечнике у наркокурьера. И был выведен оттуда благодаря слабительному.
Но скоро, очень скоро ситуация с поставками наркотиков может кардинально измениться. Их уже не нужно будет откуда-то привозить. Можно будет покупать препараты в аптеках, в больницах и готовить из них смеси, от приема которых в течение трех месяцев любой человек превращается в растение. Рецепты смесей доступны. Интернет ими просто переполнен.
«Все это похоже на какую-то разводку, наркотики нельзя, но можно водку…»
Это слова из песни Сергея Шнурова, который сам, между прочим, выпить не дурак. Но в, действительности, часть наркоманов, которые перестают колоться, сразу же становятся завзятыми пьяницами. Получается, что то, чего от них так ждали – бросить наркотики, они сделали, но пустота внутри требует своего. Ее нужно чем-то заполнять. Ну, вот встал утром, ну целый день что-то делал, ну пришел домой – а радость-то где? Удовольствие где? И ради чего жить? Ради работы, ради того, чтобы родители были спокойны, ради того, чтобы дети выросли? Все не то…
Сначала пьянство наркомана окружающих не так уж и пугает. Как у нас говорят, пьяный проспится, дурак – никогда. Но наркоман – это не просто пьяный человек. Это пьяный человек, который ищет помощи. И ему помогает водка. Как вы думаете, бросит он когда-нибудь то, что ему помогает?
Он зашел в кабинет в разгар рабочего дня. Видно, что стесняется. А чего собственно стесняться? Высокий, симпатичный, молодой парень. Аккуратно, со вкусом одет. Очки в тонкой оправе. Короткая стильная стрижка, седая прядка над виском. Очень интересный молодой человек.
Он подал мне мятую газету двухмесячной давности:
- Помогите мне найти этого парня…
В газете – письмо наркомана, который пишет о своем непреодолимом одиночестве. О своих сомнениях – нужен ли он Богу? Зачем он такой вообще нужен…
Автор, готовивший материал к печати, к сожалению, уехал. Найти анонимного наркомана было практически невозможно.
- А зачем он вам?
Парень немного помялся, вздохнул и сказал:
- Я - сам бывший наркоман.
Я, честно говоря, в бывших наркоманов не верю. Зависимость – это страшная вещь, она может отпустить на годы и потом вернуться в еще худшей форме. Вернуться, чтобы заполнить все увеличивающуюся пустоту внутри. Не хочу говорить банальностей, но пустоту душевную. Наркоманов, даже бросивших, все-таки еще долго видно. Видно по моторике, речь выдает зависимость, взгляд.
В парне, сидевшем передом мной, наркомана я не видела. Оказалось, протестант. Приехал из Барнаула с миссией – открыть в Южноуральске реабилитационный центр для наркоманов и алкоголиков. Зовут Всеволод.
У его истории есть счастливый поворот. 12 лет героинового стажа. Перед тем, как попасть в протестантскую церковь, он дошел да самого дна – жил с цыганами. Кто хоть раз сталкивался с цыганами, знают, что они дают приют только рабам. Тем, кто за дозу делает все. Пробовал бросать много раз, только в местном наркологическом диспансере лечился 10 раз! Все было безрезультатно.
О протестантском центре узнал от друга-наркомана, который уехал туда. Поехал в центр сам.
- У меня в последнее время, перед тем, как я приехал в центр, была бессонница. Я несколько месяцев практически не спал, подремлю час-два – и все. Состояние было ужасное, хотя я уже не кололся. Приехал в центр – там за меня стали молиться, и я в первый же день выспался. Молитва помогла, потому что я сам уже ничего не мог, не было у меня ни воли, ни возможности бороться.
Бог, который не разбирает ни эллинов, ни иудеев, увидел свое измученное дитя и принял его таким, каким нашел – больным, измученным и одиноким. Принял и излечил.
Реабилитационный центр в Южноуральске открылся в феврале. Сразу, чтобы миновать вопросы, рассказываю – насильно никого здесь не держат, в протестантскую веру силой никого не обращают, милиция сразу обратила внимание на центр, приходил участковый и проверял деятельность центра – криминала никакого не нашел. Если денег нет – не страшно, примут и без денег. Если есть возможность пожертвовать что-то – не откажутся.
Суть реабилитации в общем очень проста. Полный отказ от контактов с внешним миром в течение 7 месяцев. Жизнь в центре тоже проста, и ее можно выразить основным протестантским постулатом: трудись и молись. То есть поселенцы сами заботятся о себе, сажают огород, ведут хозяйство. И в определенное время собираются, чтобы читать Писание.
В доме две комнаты, кухня. Везде чисто, на стене распорядок дежурств. Кровати аккуратно застелены. В центре комнаты стол, на нем простые черные книжицы – Библия. Их несколько, и видно, что их постоянно читают. В углу маленький телевизор. Но его используют только для просмотра DVD-дисков, на которых фильмы антинаркотического и антиалкогольного содержания. Как раз в мой приход шел фильм, который я недавно видела по православному каналу «Союз».
Сейчас в центре живут четверо. Возраст – разный, проблема одна – алкоголь. Евгений живет здесь почти полгода, он здесь первооткрыватель и долгожитель. Это не первая его реабилитация. Он - алкоголик с большим стажем - просто и убедительно рассказывал мне о своей жизни в центре. В планах у него – строить новую жизнь, работать и от веры не отходить.
После реабилитации сразу уходить в мир не желательно. Практика показывает, что и работать, и общаться лучше с верующими. Мир, с его изобилием соблазнов, затягивает, и человек может сорваться. Но, даже сорвавшись, любой может вновь отказаться от зависимости, прийти в центр и вновь войти в программу реабилитации.
Жители центра, конечно, здесь, прежде всего, потому, что для них практически все двери закрылись. Зависимость, пагуба, грех – называйте, как угодно – выталкивает человека на обочину жизни. И если он не умирает, не садиться в тюрьму, а хочет как-то вернуться в жизнь, то такой островок, где ежедневно читают Писание, где просто чисто и светло – настоящая находка.
Но южноуральские наркоманы в центр не идут. Звонят, расспрашивают… и не приходят. Звонят их родители. И тоже не приходят.
Всеволод знает, где собираются наркоманы в Южноуральске. В центре они собираются, когда на аллее, когда на площади у Ленина. Он иногда разговаривает с ними, приглашает в центр. Ему не верят, когда он говорит, что был наркоманом.
- Говорят: «Че тебе надо, ботаник, вали отсюда!», - рассказывает он. – Тогда я показываю свои руки.
А вот по рукам видно, что он был наркоманом. И по шрамам, и по татуировке – паук, ползущий вверх, означает, что останавливаться человек не собирается. Он и не собирался. До тех пор, пока не достиг той самой обочины жизни, с которой или на тот свет, или в жизнь – но уже совсем другим человеком.
В Барнауле, откуда и приехал Всеволод по приглашению священника протестантской церкви в Челябинске (кстати, центр расположен в его личном доме в Южноуральске), через реабилитационный центр «Пробуждение» за несколько лет прошло 350 человек, 45 из них не употребляют наркотики и алкоголь. Вам кажется мало? Скажите это родителям и семьям бывших алкоголиков и наркоманов, которые вернулись в трезвую жизнь. У них появились или восстановились семья, рождаются дети.
Кстати, для жен и семей зависимых тоже есть программы. Им нужно учиться жить рядом с человеком, который решил изменить свою жизнь. Нужно меняться самим.
Одна мама наркомана, которой рассказали о реабилитационном центре, безнадежно сказала: «Да он сейчас колется редко…» Помощь ей нужна не меньше, чем сыну-наркоману.
Я сознательно отказалась от фактов, которые мне могли бы предоставить государственные службы или органы правопорядка. Я знаю, что государство пытается бороться с распространением наркотиков. Старается и проигрывает.
Победить наркотик может только сам человек. Победить, отказавшись от наркотика. И есть те, кто может помочь в этом.
Реабилитационный центр для людей с наркотической и алкогольной зависимостью:
8 919 408 68 07
Поделиться
поделиться:
Все желающие смогут сыграть также в джакколо и шаффлборд
В полдень 18 ноября в дежурную часть поступило сообщение о подозрительной сумке, оставленной в женском туалете копейского торгово-развлекательного комплекса «Слава».
Оперативность снабжения расположенных в сельской местности аптечных пунктов повысится благодаря открытию в Челябинской области нового аптечного склада. Кроме этого, доставка и хранение лекарств потребуют меньше затрат.