В ПАМЯТИ ЖИВЫ

Проклятая война его погнала Россию-матушку от немцев защитить.\

В памяти живы

Я слово «папа» так и не узнала, еще не научилась говорить. Проклятая война его погнала Россию-матушку от немцев защитить.
Н. Сумина

Мне шел восьмой месяц, когда мой отец Борис Тимофеевич Завалишин ушел на фронт. Вскоре, в марте 1942 г., мы получили выключку о гибели отца. С мамой осталось трое детей: 1928, 1938, 1940 гг. рождения и старая бабушка. В память об отце осталась одна-единственная фотография, на которой папа, мама и сестра Клава.
Бабушка, папина мама, сдала выключку о гибели своего сына в райсобес для перерасчета пенсии. Так мы и лишились последнего документа об отце.
Повзрослев, мы стали интересоваться: когда, где погиб отец, где похоронен? Но ни в военкомате, ни в райсобесе не было никаких данных. Хотя за погибшего отца мы получали небольшую пенсию вплоть до конца 1958 г., но и этих данных в райсобесе не нашли.
И только в газете «Челябинский рабочий» (№ 294 от 24 декабря 1983 г.) в статье «Поиск продолжается» мы прочитали о своем отце: «Красные следопыты Займишенской школы Ржевского района сообщают, что в деревне Рудница Калининской области в братской могиле захоронены воины, которые умерли в полевом госпитале № 583, указаны фамилии, имена, отчества десяти умерших солдат, в том числе и моего отца:
«Завалишин Борис Тимофеевич – 1259-й стрелковый полк».
Мы связались с руководством штаба «Поиск». Они поздравили нас с 40-летием Великой Победы, пообещали позднее написать письмо, на этом связь оборвалась. Мы сделали запрос в Центральный архив Министерства обороны РФ г. Подольска и в архив военно-медицинских документов г. Санкт-Петербурга. Ответы были получены.
Архивная справка из Санкт-Петербурга:
«Стрелок 381-й дивизии, 1259-й стрелкового полка рядовой Завалишин Борис Тимофеевич 1911 г. рождения на фронте ВОВ 9 января 1942 г. получил множественные слепые осколочные ранения области правого плечевого сустава, правой грудной стенки, области большой грудной мышцы и правой голени с переломом обеих костей, по поводу чего находился на излечении в ППГ 583.
Была проведена операция – лигирование артерии. Начались осложнения». 27 января 1942 г. отец умирает. Похоронен на гражданском кладбище в дер. Рудница Калининской обл., Луковниковского района, ныне Тверская обл., Старицкий район.
В голове всегда возникают вопросы:
1. Как бы сложилась наша жизнь, будь отец жив?
2. Почему так скоро погиб отец после начала войны?
Но, посмотрев 23. 02. 2009 г. фильм «Ржев. Неизвестная битва Г. К. Жукова», поняла, если бы отец остался жив, это было бы чудо, жаль, чудес не бывает.
Воспоминания Евгения Низовцева, участника боев под Ржевом (из кинофильма).
«Ржев был захвачен немцами в 1941 г. почти без боя. Противостояние длилось более 14 месяцев. Не хватало боеприпасов, продовольствия, обмундирования, опытных командиров. Командирами назначались председатели колхозов, директора школ. Солдаты были одеты: телогрейка, брюки, сапоги или валенки и шапка. Им приходилось, преодолевая лютые морозы, сутками лежать в снегу, а в распутицу в валенках они за ночь отмораживали ноги. Очень много погибло людей. Жалко погибших, но надо было Родину освобождать. Такой операции, как под Ржевом, нигде не было. Это было настоящее пекло, настоящая мясорубка. По масштабу эту операцию можно приравнять к Сталинградской битве».
И сразу же после показа фильма в газете «Ветеран» появилась статья, где назвали фильм «Телестряпкой про Ржев», что в фильме много неправды, сфальсифицированной телевизионщиками.
Тогда я обратилась к книгам, что же в них написано про Ржев. Честно признаюсь, нашла про Ржев мало.
Нина Николаевна Коблова– дочь солдата, без вести пропавшего в боях под Ржевом.
Поиски отца вела с 1974 г. Кто-то не отвечал, откуда-то получала стандартные ответы. Сама поехала в Подольский архив Министерства обороны РФ. После долгой и кропотливой работы с архивными документами, с помощью ветеранов, исследователей и работников читального зала архива нашла в списках рядового состава фамилию своего отца: Коноплина Николая Анфимовича. Он принадлежал к 130-й ОСБ (отдельной стрелковой бригаде), сформированной Уральским военным округом в г. Камышлове Свердловской области (еланские лагеря). В списках невозвратных потерь найдены фамилии еще десяти солдат, без вести пропавших в боях под Ржевом.
3 марта 2003 г. по приглашению администрации города Нина Николаевна присутствовала на праздновании 60-летия освобождения города Ржева от немецко-фашистских захватчиков. Найти однополчан отца ей не удалось, зато встретилась с ветеранами – участниками боев Ржевской битвы. Вот их воспоминания.
Семен Михайлович Неупокоев, участник боев под Ржевом:
«Приходилось туго: попадали в окружение, голодали и замерзали. Начался падеж лошадей, их обходили стороной, перешагнуть не было сил. С самолета сбросили фураж, разделили его между собой, каждому досталось по стакану. Жевали распухшими деснами. Костры не жгли, немцы простреливали редкий лесок. За водой ходили к речке ночью».
Семен Михайлович был тяжело ранен, его успели эвакуировать в госпиталь.
Александр Иванович Власов, старшина 251-й СД:
«После одного из боев оставшиеся в живых стали собираться в одно место. Набралось 29 человек из разных подразделений, никто друг друга не знает. Полегли под насыпью у дороги. Кто смог, окопался, все уставшие, много раненых. Ни еды, ни медикаментов. Рано утром немцы из деревни пошли в атаку, завязался бой. Дважды была психическая атака: идут несколько рядов во весь рост. В них стреляют, первые падают, остальные продолжают наступление. Видя, что не смогут нас одолеть, немцы начали минометный обстрел, били полдня. За это время нас из 29 человек осталось в живых восемь. После обеда подошло подкрепление. Стали хоронить убитых, но не успели даже документы у всех достать – немцы опять пошли в атаку.
Так и остались наши товарищи безымянными, без вести пропавшими, никто о них ничего не знал, ни фамилии, ни из какой части, поэтому и списки не составлялись. Бои шли бесконечно, на нейтралке никто погибших не убирал, оказание помощи раненому в ходе боя считалось уклонением от боя. Сколько наших полегло по Ржевом безымянными, не счесть. А сколько погибших за деревню Полунино!».
Михаил Федорович Шведов, командир взвода 673-го СП, 220-й СД:
«Ровная большая поляна, ни кустика, а впереди перед деревней хорошо укрепленные немецкие траншеи с пулеметными точками. Каждый день атаки одна за другой. Все поле было усеяно трупами наших и немцев, никто не убирал погибших, не до них было. Трупы быстро разлагались, стоял неимоверный смрад. Все это мы терпели молча, не обсуждая между собой. Коли попал в этот ад, стисни зубы и терпи. Деревня Полунино была освобождена после ожесточенных боев, длившихся почти месяц. В разгар боев под Сталинградом немецкое командование вынуждено было перебросить 12 резервных дивизий под Ржев. До Ржева оставалось шесть км. На Ржевско-Вяземском плацдарме было проведено пять стратегических наступательных операций, четыре из которых не увенчались успехом, и это стало причиной молчания о тех тяжелых оборонительно-наступательных боях. Позиции этого злосчастного выступа переходили из рук в руки в течение 14 месяцев. Битва на Ржевско-Вяземском плацдарме стала самой кровопролитной и самой неудачной из всех операций, проводимых нашей армией. Хотя в этих сражениях были решены задачи стратегического характера: защитить Москву, спасти Сталинград».
Освободить Ржев советские войска смогли только через полгода – 3 марта 1943 г. Историки признают, что боевые потери под Ржевом оказались больше, чем где бы то ни было во 2-ой Мировой войне.
Недавно были обнародованы новые данные о потерях советских войск на Ржевско-Вяземском плацдарме: около 2 млн. солдат и офицеров. «Ржевская мясорубка» - так называли сражение и наши, и немцы.
А. Твардовский – военный корреспондент:
«Впечатления этой поездки были за всю войну из самых удручающих и горьких до физической боли в сердце. Бои шли тяжелые, потери были очень большие, боеприпасов было в обрез – их подвозили вьючными лошадьми.
Вернувшись в редакцию своей фронтовой «Красноармейской правды», потрясенный увиденным, я ничего не смог дать для газетной страницы, заполнив лишь несколько страничек дневника невеселыми записями».
И только в конце 1945 начале 1946 гг. им было написано стихотворение «Я убит подо Ржевом».
Г. К. Жуков – маршал Советского Союза:
«Критически оценивая события 1942 г., считаю, что нами в то время была допущена ошибка в оценке обстановки в районе Вязьмы. Мы переоценили возможности своих войск и недооценили противника. В феврале и марте Ставка требовала усилить наступательные действия на западном направлении, но у фронтов к этому времени истощились силы и средства.
Вообще, ресурсы нашей страны в то время были крайне ограничены. Потребности войск еще не смогли удовлетвориться так, как этого требовали задачи и обстановка. Дело доходило до того, что каждый раз, когда нас вызывали в Ставку, мы буквально выпрашивали минимально необходимое количество противотанковых ружей, автоматов, снарядов, мин. Все, что удавалось получить, направлялось в наиболее нуждающиеся армии.
Особенно плохо обстояло дело с боеприпасами. Из-за отсутствия боеприпасов для ракетной артиллерии ее приходилось частично отводить в тыл. Вероятно, трудно поверить, что нам приходилось устанавливать норму расходов боеприпасов – 1-2 выстрела на орудие в сутки. Недостаток снарядов не даст возможности проводить наступление. В результате система огня противника не уничтожается, и наши части, атакуя малоподавленную оборону противника, несут очень большие потери».
Ведущая концертов агитбригады «Память сердца» г. Челябинска Валентина Необутова родом из г. Ржева. Она была свидетелем зверств фашистов на оккупированной территории. Там 502 дня хозяйничали немцы, расстреливали, вешали, издевались над жителями. Ржев был практически весь разрушен. Все Подмосковье было охвачено огнем, шли страшные бои за Москву, за Россию. День и ночь бомбили. Сколько там погибло южноуральцев, никто никогда не узнает: тысячи? десятки тысяч? сотни?
Каждая пядь земли полита их кровью. Все Подмосковье, Смоленщина – это братская могила. В извещениях 1941-42-43 гг. писали: «Пропал без вести». Не пропали они без вести, лежат в этой огромной братской могиле. Вот так, в адском пламени войны, гибли советские солдаты, в том числе и наши отцы. Но в нашей памяти они живы.
Вечная им память и Слава!

М. БЛИНОВА,
дочь погибшего солдата, руководитель отделения общества «Память сердца» 

Поделиться

поделиться: