Спектакли на колесе обозрения, заброшенной шахте и даже на ступеньках: чем южноуральцев может удивить современный театр

«Губерния» поговорила с театральным критиком, экспертом множества российских фестивалей Владимиром Спешковым о современном театре. Какой он в Челябинской области? Для чего нужны театральные лаборатории и почему современный театр отказывается от исключительно литературного языка? Как завод может стать героем спектакля и зачем в театральное действо вовлекают зрителей? Ответы на эти вопросы, а также топ перформансов, которые могут увидеть жители региона, — в нашем материале.

Нецензурщина в пьесе: эпатаж или художественный текст?

— Владимир Георгиевич, что сегодня вообще подразумевается под термином «современный театр»?

— В первую очередь это театр, который существует здесь и сейчас. Но это самое общее определение. Все-таки профессионалы под этим термином понимают театр, который занимается поиском новых форм, новых смыслов, новых текстов. Современный театр не стоит на месте, всегда экспериментирует.

— Когда современный театр начал выделяться как самостоятельное направление?

— Всегда были режиссеры, которым тесно в традиционных рамках. Например, Всеволод Мейерхольд в прошлом веке пытался по-иному взглянуть на классику. Работая над пьесой «Горе уму» по комедии в стихах А.С. Грибоедова, он дал возможность зрителю по-новому взглянуть на Чацкого и взаимоотношения героев. После Мейерхольда было много других режиссеров, которые тоже искали свой уникальный путь. С 1990-х годов в России стал выделяться независимый театр, то есть негосударственный. Молодые режиссеры стали осваивать новые площадки, часто совершенно нетрадиционные сцены, появилась новая драматургия.

— А что удивляло зрителей, привыкших к традиционному искусству, в современном театре?

— Работавшие в рамках «новой драмы» творцы стали очень остро писать, их интересовала сегодняшняя жизнь. Как способ выражения поменялась лексика. Раньше персонажи пьес говорили неким литературным языком, но в «новой драме» все чаще используется сленг, молодежный жаргон и даже нецензурная лексика. Из этого извлекалась творческая энергия, но многое делалось просто для эпатажа. Возьмем в пример братьев Пресняковых из Екатеринбурга и их пьесу «Изображая жертву», которая в свое время вызвала резонанс в театральном мире. Там есть герой — капитан милиции, монолог которого целиком состоит из ненормативной лексики. Тем не менее это абсолютно художественный текст, который переводят на иностранные языки и изучают как образец сценического монолога в различных мировых театральных школах. Другая тенденция — появились проекты, которые занимались театром вне театрального пространства. Стали появляться спектакли, которые играли на заводах, заброшенных территориях, ландшафтах.

Заводы, заброшенные шахты, ступеньки и колесо обозрения — новые сцены современного театра

— Спектакли на заводах как-то отражали то место, где происходит действие? То есть это были постановки о рабочих предприятиях?

— Нет, далеко не всегда. Очень часто место действия становилось неким самостоятельным героем. То есть выбирали какое-то неожиданное, часто заброшенное пространство и играли там даже какую-нибудь западную драму. Просто из контраста, из столкновения, из неожиданности пространства возникали какие-то новые смыслы. Но есть и примеры, когда предприятие, выступая в качестве пространства, помогало лучше понять людей, которые там работают. Например, есть документальная пьеса, так называемый вербатим, «КУБ». Ее сочинил вместе с актерами театра-студии «Доминанта» и поставил молодой режиссер Дмитрий Огородников. Она игралась в заброшенной шахте Кизеловского угольного бассейна в городе Губахе Пермского края. Пьеса о шахтерах, само собой, не показывала процесс добычи угля, а демонстрировала людей, которые там жили. Получились в частности эмоциональные истории о женах, которые не спали ночами, когда их мужья спускались в шахту. Текст пьесы знакомит зрителя с уникальным шахтерским фольклором. Многие узнали, например, что тормозок — это обед, который берут с собой в шахту.

— Правильно я понимаю, что государственный театр — это исключительно традиция, и только частные театры допускают какие-то перформансы?

— Нельзя утверждать так категорично. Молодые режиссеры сегодня приходят в государственные театры и занимаются там тоже поиском новых форм и смыслов. К примеру, несколько лет как в Челябинский молодежный театр пришел режиссер Иван Миневцев, и с тех пор он глубоко современный. Там проводят необычные фестивали, ведется поиск новых пространств, текстов.

— Можете назвать топ интересных форм или стилей в современном театре, которые можно встретить в Челябинской области?

— На Южном Урале преобладает вполне традиционный театр. Но встречается, например, такая форма театральной жизни, как читка современной пьесы. Это не полноценный спектакль, а текст, который читается актерами и обсуждается вместе с публикой. Этим у нас занимается Молодежный театр, отчасти Камерный театр. В случае с направлением Science Drama в читке может принимать участие даже человек, который не имеет к театру профессионального отношения, — например ученый. Это первое.

Второе — у нас в регионе появляются спектакли в новых пространствах. Опять же назову Молодежный театр, у них есть фестиваль, который называется «Пульс», — спектакли ставят в самых разных местах. Помню, например, спектакль на колесе обозрения, на ступеньках, постановку-игру, в которой не было сцены и актеров, а зрители сами становились героями действа. Они отвечали на вопросы из нескольких анкет, пробуждающих интуицию и фантазию, и узнавали что-то новое, важное и сокровенное о самом себе.

Третье — независимые проекты «mini театра» Александра Черепанова. Если там даже ставят классику, то это переработанные тексты, инсценировки, которые отражают актуальное для нас время и повестку.

Также одна из форм театральной жизни — театральные лаборатории, когда цель — не создание спектакля, а проба. Режиссер с актерами делают набросок постановки, часто используя новые формы выражения.

Зрители современного театра — хипстеры и продвинутый средний класс

— Есть что-то, что вам не нравится в современном театре?

— Мне почти все нравится. Не нравится только тогда, когда это неталантливо. Еще не нравится, когда театр ничего не ищет. Он должен всегда быть недовольным собой, что-то пробовать, искать новое.

— Какая аудитория у современного театра?

— Разная, но большей частью это, конечно, молодые люди. Люди, которые или уже получили приличное образование, или стремятся его получить. Так называемые хипстеры. Очень часто это те, кто занимается какими-то творческими проектами, вовсе не обязательно в театре. Это могут быть и продвинутые ученые. Если обобщить, то зрители современного театра — живые, неспокойные, интересные, креативные представители среднего класса, жители мегаполисов.

— Южноуральцы в возрасте предпочитают обходить современный театр стороной?

— Нельзя однозначно сказать, что все пожилые южноуральцы — это рутинеры или традиционалисты. Всегда есть те, кому много лет, но их интересует что-то новое. В количественном отношении традиционное искусство преобладает, но за искусством, изобретающим новые формы, — будущее. Так происходило на протяжении многовековой истории театра. Надо интересоваться тем, что сегодня интересует немногих, ведь завтра это станет актуальным.

«В наше непростое время театр стал убежищем»

— Театр Челябинской области имеет какие-то свои локальные особенности?

— У нас есть несколько коллективов с яркой творческой индивидуальностью, но это не связано с местом, скорее с творцами, которые ими руководят. Своя творческая индивидуальность есть у Челябинского театра современного танца Ольги Пона, челябинского театра кукол и режиссера Александра Борока. Совершенно особая индивидуальность у Камерного театра благодаря тому, что его главный режиссер Виктория Мещанинова — уникальный художник со своим взглядом на мир. Иван Миневцев в Молодежном театре тоже выстраивает свое направление. Театр — это прежде всего творческий лидер.

— Какое значение приобретает театр в современное время?

— В наше непростое время театр стал убежищем. Люди туда идут, чтобы на какое-то время отдохнуть от повестки дня. Очень востребованы комедии, мелодрамы. Какие-то не очень глубокие, но дающие эмоциональную разрядку действа.

— Как бы вы оценили театральную жизнь Челябинской области на фоне других регионов России?

— Лучше, чем во многих провинциальных областях центральной России. И все же есть куда расти. Театральная жизнь интереснее, например, у наших уральских и сибирских соседей, то есть в Перми, Екатеринбурге, Новосибирске, Красноярске.

Поделиться

поделиться: