«казакам, ушедшим и ныне живущим»

Край наш – казачий. Ныне на эту тему можно говорить открыто. Но многие десятилетия официальная пропаганда старалась не вспоминать о казачестве, ибо Советская власть изначально определила его в идейные враги, принеся неисчислимые страдания казакам и их семьям. А известным постановлением ВЦИК 1920

«казакам, ушедшим  и  ныне  живущим»

Край наш – казачий. Ныне на эту тему можно говорить открыто. Но многие десятилетия официальная пропаганда старалась не вспоминать о казачестве, ибо Советская власть изначально определила его в идейные враги, принеся неисчислимые страдания казакам и их семьям. А известным постановлением ВЦИК 1920 года казачество вообще было упразднено как особое сословие.

Далее произошло удивительное: вопреки всему, казачество продолжало существовать! Ведь казачество – это, прежде всего, состояние духа. Суть которого в способности воинское служение Отечеству поставить выше служения собственному эгоизму, собственному благосостоянию. Иначе, чем объяснить факт отмены весной 1936 года существовавших для казачества ограничений, касающихся службы в Красной Армии. И последующее формирование казачьих кавалерийских дивизий. Расчёт на казачий патриотизм оправдал себя: казаки, истребляемые в гражданскую войну и многие годы спустя, казаки, скрывавшие своё казачество, заполнявшие собой все  поры ГУЛАГа, «показали высочайшие образцы самоотверженности и героизма» в Великой Отечественной войне. Достаточно сказать, что все пятеро Героев Советского Союза – уроженцев Варненского района были казачьего происхождения: маслоковчанин Ф. М. Сафонов, владимирец М. Г. Русанов, катененец И. И. Говорухин, бородиновцы В. И. Ситников и С. Е. Валентеев – Соловых. А не «из крестьян», как везде написано.

В казачьей семье родился и мой дед по материнской линии – Андрей Петрович Колесников. Офицер – фронтовик, ушедший из жизни в 1978 году, в светлую память о котором я и решил написать этот небольшой материал. Дед был известным в районе учителем – историком, отдавшим педагогическому труду более 40 лет. Он  лишь однажды сделал перерыв в своей педагогической деятельности – на войну.

Во времена моего детства, самыми любимыми для нашего поколения были книги и кинофильмы о Великой Отечественной войне. Естественно, приставал я и к деду – фронтовику с просьбами рассказать о том, как он воевал. Дедушке нравилась моя любознательность и он рассказывал, если было на то время. Моя память до сих пор хранит дедовы рассказы. К тому же, ещё при жизни его, у меня хватило дальновидности сделать кое – какие записи для семейного архива.

В последний раз видеть дедушку довелось в мае 1977 года, когда я уходил на флот служить срочную. Как сейчас помню сидящего за столом, при всех боевых наградах, деда Андрея. Напутствие его прозвучало так: «Служи,  внук, Отечеству верой и правдой, как мы – старики служили». Уже тогда я знал, что этими словами в старину провожали на службу ратную молодых казаков. Ведь дед был казаком по происхождению, как я сказал выше. На фотографии 1915 года его держит на руках мать-казачка, Анна Ивановна (в девичестве Репникова). С обнажённой шашкой сидит его отец – Пётр Петрович Колесников, младший урядник 5го Оренбургского казачьего полка. Проживала семья Колесниковых в посёлке Маслоковецкий Николаевской станицы.

Теперь о той страшной войне, живых участников которой, увы, остаётся совсем мало. И чем она была в судьбе моего деда – сельского учителя Андрея Петровича Колесникова.

Уходил на войну он так: явился в класс раньше ребят, сел за учительский стол, раскрыл книгу… Душу одолевали противоречивые чувства. Тяжело было расставаться с семьёй, с любимой работой. Причём, быть может навсегда – ведь это война. Но вместе с тем, крепло стремление скорее попасть на фронт, чтобы личным участием приблизить победу над врагом. В некоторых книгах и кинофильмах на войну идут с радостью, как на праздник. По словам деда, не было у него такой радости, а было осознание суровой объективной необходимости. Когда в классе собрались и сели за парты ученики, учитель спросил: «Обещаете ли расти достойными ваших отцов, уходящих на фронт?». «Обещаем, дорогой  Андрей Петрович!» – хором  ответили  дети. Происходило это спустя неделю, как началась война. Учитель, пройдя вдоль парт, тепло попрощался с каждым учеником и ученицей. Потом взял, стоявший под столом, деревянный чемоданчик и покинул стены родной школы…

Как человека грамотного, деда моего направили на ускоренные офицерские курсы Смоленского пехотного училища, эвакуированного к тому времени в г. Сарапул. Которые он окончил в январе 1942 года, став офицером – миномётчиком.

После грандиозной битвы под Москвой, Красной армии срочно требовались крупные резервы. Поэтому в глубоком тылу, в жёсткие сроки, шло развёртывание новых воинских подразделений. Лейтенант Андрей Колесников попал в одно из них. Это была 129 стрелковая бригада, формировавшаяся на Урале из земляков – уральцев. Она и наименование получила соответствующее – Уральская. В составе этой бригады, летом 1942 года, мой дед принял  своё «боевое» крещение. На Ржевско – Вяземском плацдарме Западного фронта. В качестве командира миномётной роты.

О многих эпизодах из своей фронтовой биографии рассказывал мне дед Андрей. Попробую осветить лишь один из них, наиболее запомнившийся.

Произошло это в январе 1943 года на Воронежском фронте, во время проведения нашими войсками Острогожско – Россошанской наступательной операции. Где участвовала и 129 Уральская стрелковая бригада. В бою были тяжело ранены командир и замполит 4 батальона, куда входила рота дедушки. И тогда, в критический момент, мой дед принял командование батальоном на себя, подняв бойцов в штыковую атаку. Благодаря этому, были с ходу прорваны первая и вторая линии обороны противника. Немцы и их союзники – мадьяры начали отступление. Преследуя противника, к вечеру, батальон вышел к большому воронежскому селу Коломыцево.

Рота моего деда первой вступила на окраину этого села. Стояла необычная тишина. Вдруг отворилась дверь одного из крайних домов и вышла женщина. Срывающимся от волнения голосом она сообщила, что в Коломыцево полно фашистов, что они здесь организовали засаду. Старший лейтенант Колесников поверил сообщению русской женщины. Рассредоточил роту и выставил усиленные караулы.

Едва забрезжил рассвет, противник открыл шквальный огонь. Завязался упорный уличный бой. Сражаться приходилось за каждый дом. Особенно мешали продвижению роты пулемёты, установленные фашистами в церкви. Внезапно появившийся, местный старичок в полушубке подсказал, как можно скрытно подобраться к церковной ограде. Дед воспользовался советом. Высланная группа бойцов незаметно проникла в храм и уничтожила вражеские пулемёты: один в самом здании, другой на колокольне.

В разгар боя, командиру роты доложили о появлении в тылу пехоты противника. Подтянув свежие резервы, гитлеровцы обошли Коломыцево и окружили роту моего деда. Тогда он приказал одному взводу отражать атаки противника с тыла, а остальным продолжать бой за село. Об изменении обстановки и принятом решении доложил по полевой связи командиру Уральской бригады полковнику Лодыгину. Комбриг приказал батальону, действовавшему на левом фланге, отрезать прорвавшихся в наш тыл немцев от их основных сил. Получилось что-то вроде «слоёного пирога»: немцы, наши, немцы и снова наши. Зажатые с двух сторон, гитлеровцы попытались пройти через боевые порядки роты Колесникова – шли напролом. Тяжело пришлось бойцам взвода, державшим оборону с тыла, ведь их было немного. А остальные взвода дедовой роты продолжали драться на улицах Коломыцево. В конечном итоге, группе фашистов, зашедшей в тыл роте моего деда, а затем самой попавшей в окружение, прорваться не  удалось. Частично противник был уничтожен, остальные сдались.

Высвободившиеся силы комроты снова перебросил в село, где продолжался ожесточённый уличный бой. Особенно сильное сопротивление оказывали фашисты, засевшие в каменном здании сельской школы. Но к полудню, очередной стремительной атакой, рота Колесникова овладела и этим последним опорным пунктом врага. Уцелевшие немцы и  мадьяры подняли руки. Пленные указали на офицера – противника сдачи, требовавшего обороняться до последнего. Находясь в состоянии аффекта, дед застрелил немецкого майора из личного оружия. Не будем осуждать его. Чтобы иметь на это право, надо побывать на той войне. Так старший лейтенант Колесников со своей ротой освободил село Коломыцево Лискинского района Воронежской области великой страны России.

Рота, ставив позади Коломыцево, ускоренным маршем, не встречая серьёзного сопротивления, двигалась к городу Острогожску. И первой вышла к его восточной окраине, называемой Лушниковка. Противник встретил наших сильным огнём. Пришлось остановиться и окопаться. Соседние подразделения, действовавшие на флангах, отстали. Где-то на заснеженных дорогах застряла и артиллерия.

Дед послал связного с запиской к командиру батальона, в составе которого действовала рота. В донесении старший лейтенант Колесников высказал свои соображения относительно того, где лучше сосредоточить остальные подразделения для решительного удара по Острогожску. Ответа пришлось ждать почти целый день. И оказался он неутешительным. Новый комбат, заменивший выбывшего по ранению, приказал Колесникову отвести свою роту назад, где располагались остальные силы батальона.

Не хотелось моему деду оставлять удобных позиций: недалеко было до крайних домов Острогожска, позади находился глубокий овраг, позволявший скрытно накапливать силы для дальнейшего наступления на город. Но приказы вышестоящего начальства на войне принято выполнять – согласно присяге.

Во время отхода роты с занятых позиций, фашисты открыли по ней сильный миномётный огонь. Не смотря на глубокие сумерки, вражеская стрельба оказалась достаточно эффективной. В результате близкого разрыва мины дед получил два осколочных ранения: в грудь и левую руку.

Перед отправкой в полевой госпиталь, раненого навестил комбриг Ладыгин. «До скорого возвращения в батальон!» – сказал полковник на прощание, по отечески обняв ротного. Однако, забегая вперёд, скажу, что вернуться в 129 Уральскую стрелковую бригаду деду уже не довелось. По выздоровлении он был направлен в одно из подразделений 1 гвардейской танковой армии, в качестве офицера связи.

За грамотное и умелое руководство вверенным подразделением во время проведения Острогожско – Россошанской наступательной операции дедушка был награждён Орденом Отечественной войны 1 степени. Узнал об  этом из фронтовой газеты, находясь на излечении в госпитале.

А до Победы было ещё так далеко… Но свою военную дорогу казачий сын Андрей Колесников прошёл честно, до самого победного конца. Ещё трижды получал ранения, каждый раз неизменно возвращаясь в строй. Везло, видимо, моему деду на войне. А может быть, помогли горячие молитвы моей бабушки Марии Васильевны, тоже потомственной маслоковецкой казачки (в девичестве – Лапшиной). Которая всю войну просила Всевышнего вернуть живым ей мужа, а детям – отца.

Вернулся дедушка с войны осенью 1945 года. После окончания военных действий, капитан Колесников некоторое  время был вынужден исполнять обязанности коменданта небольшого немецкого городка Эберсвальде, оказавшегося в зоне советской оккупации. Именно к этому периоду относится фотография деда.

Ибо в ней дух той кровавой войны, в которой 65 лет назад победил наш народ. Победил ценою неисчислимых жертв и неимоверных усилий. Мы, потомки победителей, забывать это не имеем права. Иначе, мы – не народ.

Зайцев Сергей

г. Челябинск

Поделиться

поделиться: